День был испорчен. Окончательно и бесповоротно. Чёрные брови сильнее сдвинулись к переносице, а губы сжались в тонкую линию. Исида с некоторым раздражением и неестественно прямой спиной, словно ожидая, что Куросаки в любой момент может напасть на него, не сразу смог достать ключи и открыть дверь в небольшую квартирку. Урью ненавидел случайности. Они выбивали землю из под ног и лишали чувства равновесия и стабильности. Подросток за эти годы привык как и к сумасшедшему ритму жизни, так и к таким безмятежным выходным, каким ещё десять минут назад был этот, используя их для того, чтобы не только дела, но и мысли привести в порядок. Но это рыжее безумие, бьющее по глазам своей неукротимой энергией, которое олицетворял Куросаки Ичиго в очередной раз влез в его привычное течение жизни и сокрушил его с беспардонностью тайфуна, решившего перекроить побережье под себя. Следовало ли удивляться, что и домашние тапочки, словно потревоженные зайцы, никак не попадались под ноги, а пакеты, которые Исида не хотел упрямо спускать с рук в прихожей, дико раздражали и мешали ещё больше. Наконец, победа была одержана, в совершенно расстроенных чувствах подросток сгрузил все пакеты на пол и – завис, не зная, что делать дальше.
Стеснялся ли он своего положения? Нет. Он сам его выбрал. Ему было комфортно в этом доме, где когда-то снимал квартиру и дедушка. Урью никогда не скрывал, что у него нет денег на всякую ерунду и всё то, что так стремились заполучить его одноклассники. В классе знали, что у него нет даже телефона, а тот, что сейчас находился в ящике его письменного стола «подарил» Урахара для связи… Его всё полностью устраивало, но… было одно большое «но» – меньше всего Исиде хотелось кого-то посвящать в причины и свои проблемы. Вот только Ичиго знал о нём в разы больше, чем любой среднестатистический ученик его класса. Начиная с самой большой трагедии в его жизни и принадлежности к квинси, а заканчивая личным знакомством с Рюкеном Исидой. Остальные как-то плохо связывали родство директора Центральной больницы и лучшего ученика их школы. Гадать, в какую сторону теперь понесётся безудержная логика Куросаки, и что тот теперь будет о нём думать, было бесполезно. Гордость и молодость – опасное сочетание. Пожалуй, худшее только молодость и беспардонность.
Он подавил вздох.
И при всём при том… Именно Ичиго был тем человеком, чьё мнение для него, Урью, было далеко не последним… И если быть честным до конца с самим собой, всё ж совсем не тем человеком, которому бы Исида мог рассказать всё. Что ж…  Плевать, какие будут последствия. Решив, что если Куросаки в школе завтра о чём-то таком заикнётся, то будет полностью проигнорирован, квинси посмотрел на пакеты и сумки.
Рыба… её нужно убрать…А ещё лучше замариновать для ужина. Но получилось только первое. Рассортировать овощи у квинси не получилось – разрыв в пространстве сразу же привлек его внимание. Не близко, к западу от парка, но успеть не сложно. Если будет необходимость…
Почти сразу возникла духовная сила шинигами. Куросаки, чтоб его… Ну и ладно. Ему ж проще… Исида остановился, складывая 2 и 2, почему-то мысли, скользнув по краю сознания, решили сегодня не утруждаться, поэтому с некоторым опозданием он метнулся к двери, с трудом впихивая ноги в ботинки и не успевая их зашнуровать. Пролёт вниз, другой…
Так и есть.
Тело, упавшее навзничь у раскрытого окна. Несколько выглянувших жителей третьего этажа…
«Как можно быть ТАКИМ ИДИОТОМ?» – завопил мысленно Исида, после чего промчался остаток ступеней и опустился рядом, привычным движением хватая запястье и отыскивая пульс под глухой гомон:
«Может, вызвать скорую?.. Приступ? Ему плохо?... Совсем же ещё молодой…»
– С ним всё в порядке. Всего лишь… обморок, – холодно, перекрывая весь остальной шум так, чтобы его слышали. Исида отпустил руку и обвёл двух женщин – пожилую и молодую в ярко-желтом передничке и её полноватого мужа строгим взглядом. – Я знаю его. «Лучше бы не знал!» Он учится в одной школе вместе со мной. «А ещё в одном классе». Наверное, переутомился… у нас недавно были промежуточные экзамены. «Как будто этот идиот будет так усердно заниматься…»
– Ты уверен?
Исида, стараясь сохранять ледяное спокойствие, кивнул.
– Может, все же вызвать скорую?
– Нет, – тоном, не терпящим возражений, которому он научился у Рюкена. Следующая фраза далась ему с трудом, но как не крути, это – самый оптимальный вариант. – Помогите занести его ко мне. Я приведу его в чувство или, в случае необходимости, вызову врачей.
После всех колебаний, решение было принято, а рыжий тяжеленный оболтус перетащен по узким лестничным пролетам к нему в квартиру и с осоообой осторожностью уложен на пол. «Да-да, надо что-то подложить под голову, чтобы ему удобно было»!» Исиде, наконец выпроводившему беспокоящихся «о замученном учебой ребёнке» жителей за пределы квартиры,  при взгляде на него больше всего хотелось как следует пнуть эту лишённую души оболочку, но ещё лучше – когда в неё вернется её чертов хозяин! Но тело – только тело. Пустой дом. Сердце бьётся, качая кровь, все процессы идут, но зажечь электричество некому… Ему и так хватит синяков. Конечно, одним больше – одним меньше не так заметно, но как-то нерационально и глупо.
Раздражению не было предела, и в любом другом случае, когда нужно было кому-то оказать медицинскую помощь, Исида бы не чувствовал себя настолько идиотом… Бой он отслеживал поскольку, постольку. Ничего опасного. А вот возвращение назад рыжего придурка встретил с двояким чувством: одна часть его очень сильно хотела, чтобы тот поносился по всему дому, отыскивая свою шкурку (пусть, зараза такая, в следующий раз подумает, как телами разбрасываться!), другая же требовала как можно быстрее выставить его из квартиры, дома, города… Поставив на плиту чайник, Урью все же взял ключи и вышел на крышу дома, залитую солнцем. Ветер хлопал и трепал сушившимися вещами, как любимой игрушкой, но и не упустил возможности влепить несколько оплеух Исиде своей же чёлкой. Настроения это не прибавило. Квинси скрестил руки и остановился у защитной решетки, дожидаясь возвращения блудного недошинигами в поисках своего тела.
[AVA]http://s9.uploads.ru/ZJgOc.png[/AVA]

С мрачным удовольствием и чувством глубокого удовлетворения Исида отслеживал метания Куросаки в поисках своего тела. Его собственные нервные потрясения на сегодняшний день были позади. Во всяком случае, квинси так считал. А вот рыжеволосому бездарю будет полезно хоть немного задуматься о причинах и следствиях, о своих поступках и том безграничном хамстве и неприемлемой для японцев непочтительности, которые тот считал своей фишкой. Ощущение испорченного дня не ушло, но и не нарастало. Видимо, моральная компенсация всё же делала своё дело. День испорчен. Факт. Отдых испорчен. И что ж? Можно, конечно, долго страдать по этому поводу, но порой уязвленная гордость и самолюбие требовали  отыграться.
Конечно, Урью мог бы уже давно прекратить эти нелепые скачки в поисках утраченного с этажа на этаж, но… Куросаки всегда был тем человеком, до которого простые истины доходят не через слова, а через действия. Эта особенность рыжего ярко проявилась сразу. С той самой глупой попытки временного шинигами отследить, где квинси живёт. Мотивов того желания он не понимал до сих пор. Вот зачем?! Писать полные гнева и мата выражения под окнами? Отлавливать у входа, чтобы бить морду? Исида не знал и не уверен, что хотел бы понять все то, что варилось в  этой мешанине мыслей. И потом… Исида столько раз давал ему понять, что не особо желает распространяться о своей семье…

При этом, конечно, злясь на весь этот пошедший кувырком день в целом и на некоторых рыжих-безголовых в частности, Урью не отдавал себе отчета, что где-то глубоко в душе ему хотелось, чтобы в его жизни был человек, который мог бы к нему прийти просто по-дружески… Но в его робких представлениях о том, каким бывает общение друзей все же первый визит в его дом был совершенно другой. Вот только годы шли, а квинси так и не решался выдать такое разрешение рыжему шинигами. Для Ичиго впустить в свой дом, в свою комнату, да что там говорить, если вспомнить Кона – то и отдать своё тело напрокат –  было естественно и просто. Исида за всё это время много раз пользовался его радушным приглашением, но к себе не звал. Именно такой реакции на жильё Урью боялся? Или что придется слишком многое объяснять?
Раздраженный выдох. Руки скрещены на груди. Левая рука крепко сжимает предплечье правой. Брови нахмурены сильнее обычного.

«Все этажи проверены. Убедился, что там твоей потери нет? Что твоё тело не такая уж маленькая вещь, не безделушка или монетка, которую так просто не заметить, и даже не телефон, на который можно было бы позвонить? А хорошо бы было, да? Теперь снаружи, а, Куросаки? И что дальше? Будешь смотреть вокруг? Вдруг где твою бездушную оболочку волокут на носилках группа санитаров? А ты вообще думал, сколько ты людям доставляешь проблем? Нет? Ну так подумай… Полезно. Для разнообразия…»

Даже не поворачиваясь в сторону взметнувшегося по правую руку от него безумного сгустка энергии, Исида понял, что тот его увидел и явно сейчас ринется на всех парусах, требуя объяснений. Урью, смотря вдаль, за линию горизонта,  лишь поджимает недовольно губы. Он точно знает, что в этом вопле раненного медведя будет два слова «Исида» и «тело». Почему-то невольно пришла мысль о том, что он взял его в заложники, а с учётом, что тот не знает номера квартиры, то ему хоть условия выдвигай и шантажируй. До чего же глупая ситуация… Исида, застыв на месте, поворачивает только голову в сторону орущего призрака, вкладывая во взгляд всё свое раздражение и недовольство. В голове вертятся едкие фразы, одна колючее другой. Ему есть что высказать, вот только это совсем не то, что рассчитывает услышать Куросаки:

– В мусорке.

Слова квинси отчеканивает холодно, делая паузу, наслаждаясь произведенным эффектом. Не ожидал такого? Получай! Если ты относишься к своему телу как к выпитой банке или пустой пачке чипсов, бросая где попало, то почему другие должны носиться с ним как с чем-то особенно ценным?! Но это лишь увертюра.  – Куросаки, почему ты думаешь, – зная, что Ичиго, ошарашенный таким заявлением, будет его слушать, специально растягивал предложения, – что люди, живущие в «этой дыре»… – к несчастью для Куросаки у Исиды  всегда была отличная память, а уж такие «цитаты великих людей» и вовсе не забывались, – должны беспокоиться о тебе?
Конечно, даже услышь бы те люди его выкрик об их доме, всё равно бы кинулись помогать упавшему в обморок «бедняжке»-курьеру. Это были простые граждане со скромным достатком, не лишенные порядочности, отзывчивости и простоты. Да, жизненные обстоятельства сложились так, что именно здесь они снимали жилье, но это не делало их чем-то хуже собственников домов или всех других жителей Каракуры… Эту простую мысль оскорбленному Исиде очень хотелось донести до этого идиота.

– И почему ты считаешь, что именно я обязан следить за тобой? – Урью расцепил замок рук и повернулся к нему всем телом, не зная, на что именно сейчас способен Куросаки: зависнуть и как следует все обдумать или же кинуться с обвинениями и кулаками, поэтому нужно быть готовым ко всему. Он выдержал ещё одну паузу, прикидывая, стоит ли  и дальше оставлять в неведении хозяина столь бесхозного тела или же раскрыть все карты, пока этот дурень не стал метаться по всем помойкам.Решив, что с него хватит, квинси сменил гнев на милость:– Твое тело занесли ко мне в квартиру обеспокоенные жители. Хотели вызвать скорую, но я отговорил. Так что на этот раз ты действительно узнаешь, где я живу. Доволен? – сделав отсылку к тому нелепому преследованию, Исида смерил Ичиго очередным раздраженным взглядом, наблюдая за его реакцией, после чего, начиная остывать, деловито поправил очки на переносице.
[AVA]http://s9.uploads.ru/ZJgOc.png[/AVA]