- Наверное, лучше всего было бы просто принеси корзину его любимых сладостей и оставить под дверью его дома. Нет, но тогда он не узнает… А разве это важно? Нет, он не любит сладости, я ведь угощала сколько раз, а он не слишком обрадовался. Он даже не улыбнулся. Он так редко улыбается, что… Ичиго, я не знаю, я совсем запуталась и ничего не представляю уже, как будет правильно! А мне так бы хотелось порадовать тебя сегодня.
В мелодичном, всегда звенящем колокольчиками нескончаемого оптимизма и дружелюбия по отношению ко всему окружающему миру, голоске сейчас звучали нотки самого настоящего отчаяния. И если бы кто-то из хорошо знающих Орихиме людей оказался рядом, он просто бы не поверил, что рыжеволосая девчушка умеет говорить так… грустно и растерянно. Длинноухий, серый, пушистый, немного облезлый на конце розового носика, обожаемый с детства заяц слушал молча и внимательно. Он был единственным собеседником сейчас, потому, что в маленькой квартирке Орихиме не было больше никого давно уже. И еще потому, что никому другому она просто не могла бы высказать действительно все, что беспокоило сейчас.
- У Ичиго сегодня День Рождения, понимаешь? А я… я не знаю, можно ли порадовать его подарком. И что его обрадует? Сегодня? Он никогда, никогда не праздновал свои Дни Рождения, никогда, с момента смерти своей мамы, и я понимаю его, но… Но я так хотела, чтобы он улыбнулся, хотя бы раз.
Заяц деликатно молчал. Такту воспитанной в лучших японских традициях игрушки можно было позавидовать, и Химе была глубоко благодарна ему за это молчание, за отсутствие укоризненных взглядов, как у любимой подруги, всегда, как только речь заходила про Ичиго. Тацуки становилась немножечко неадекватной, наблюдая, с каким выражением ее Орихиме смотрит вслед всегда уходящему куда-то рыжеволосому ненормальному, абсолютно не стоящему ее – так всегда считала Тацуки! И будь ее воля, от Ичиго бы камня на камне не осталось, и уж тем более ему бы и в голову не пришло больше даже поздороваться с ее ненаглядной Орихиме. А сама девочка ничего не считала. Она просто смотрела вслед Ичиго, молча, с той глуповатой улыбкой, которая сама собой возникала на розовых, нежных губках при виде него, и все крепче и крепче прижимала учебники к груди, не отрываясь ни на минуту, как будто если бы она посмотрела куда-то еще, она бы… предала и его, и себя…
- Наверное, сегодня лучше всего будет просто забыть, что у Ичиго День Рождения. Нет, Банни, я не сошла с ума, я просто… думаю, что так будет лучше всего. Иначе я не выдержу, случайно встречусь с ним и вдруг поздравлю, чем огорчу его еще сильнее. Лучше я завтра просто предложу ему что-то сладкое и вкусное, или сама испеку печенье! И поздравлю мысленно.
Облегченный вздох никак не соответствовал все еще грустному выражению всегда счастливой мордочки. Камень на очень хорошо чувствующем окружающих сердечке не стал ни на капельку легче, и Орихиме решительно поднялась с колен, небрежно швырнув Банни на кровать. Судя по флегматичной морде зайца, подобное обращение крайне легкомысленной хозяйки не удивило и не обидело. Он вполне удобно расположился на подушке, прекрасно зная, что уже к вечеру она вернется и будет обнимать его и мирно сопеть в его плюшевое ухо во сне. Это его устраивало. Даже когда иногда приходилось быть мокрым от слез, слушая все про того же Ичиго.
- Я скоро приду!
Уже от двери небрежно махнула зайцу пальчиками, улыбнулась, представляя вдруг, как выглядит со стороны сейчас, еще более решительно одернула светлую кофточку и быстро вышла из дому.  Тяжелые мысли немного отступили. Она и не умела быть в депрессии дольше пятнадцати минут, а тут еще темные, тяжелые тучи, иногда смеющиеся проблесками солнышка, заставляющего морщить нос, улыбаться и снова хмуриться. Девочка вышла из дому, огляделась и неспеша, старательно обходя трещинки на асфальте и переступая их, двинулась вниз по улочкам, бездумно уже, выкинув из головы все лишнее, оставив там только самое нужное.
«Ичиго. Нет, это невозможно. Надо пойти в парк, там, подальше от центра, прогуляться немного. Завтра я подумаю об этом как следует и все решу. А сейчас только прогулка и, может быть, я встречу Тацуки, и она наругает меня за отвратительное настроение.»
Еще немного повеселев, решительно двинулась по уже хорошо знакомому маршруту, не слишком оглядываясь по сторонам, поправив мобильник в кармашке любимых голубых джинсов. Как обычно не замечая ни улыбок прохожих, у которых при виде солнечной девочки внезапно вдруг поднималось настроение, ни заинтересованных мужских взглядов в свою сторону – они смотрели так часто. А она шла в парк недалеко от кладбища, поглядывала на небо и ожидала, пока снова выглянет солнышко.
«Интересно, где сейчас Тацуки… и что делает сейчас Ичиго.»

«Тацуки знает Ичиго намного лучше, чем я, конечно, но… Она не понимает, что вся его эта напускная жесткость и сердито сжатые губы – это все не Ичиго. Это все его попытки спрятать себя настоящего, я это чувствую, я это знаю. И я люблю его и такого, и другого тоже, и… да как можно его не любить? Он очень редко улыбается, но разве в улыбке дело. Он так любил свою маму, она была для него всем, всем на свете, я бы хотела стать для тебя всем, Ичиго. Но сейчас нельзя думать о себе, я просто глупая эгоистка, сейчас надо думать о том, как бы не надоесть ему и не помешать своей заботой и своими ненужными ему подарками. Сейчас главное – это не помешать ему. Чем он постоянно занят в последнее время? Такое чувство, что даже в школе он думает не об учебе больше, хотя оценки все такие же высокие. Если бы у него были проблемы с учебой, я бы могла предложить свою помощь, может быть. Хотя Тацуки бы просто убила меня! Сначала Ичиго, потом меня, а потом присутствовала бы при каждом занятии, чтобы убедиться, что Ичиго меня не обижает. Как будто я могла бы обидеться на него хотя бы за что-то! Сейчас, наверное, ему очень грустно. Жаль, что я не могу ничем помочь, Ичиго, ты даже не представляешь, как мне жаль».
Тяжело вздохнула, остановившись прямо посередине дорожки, вымощенной, как обычно, светлой плиткой, машинально стерла внезапно что-то мокрое со щечки, понимая, что это не слезы – до слез дело пока не дошло. Орихиме умела плакать и делала это довольно часто, пусть и стараясь спрятаться в такие моменты от всех вокруг, чтобы… чтобы не портить и им настроения. Однако сейчас это была всего лишь капля дождя. Задрала мордочку, грустно глянула на небо. Кажется, все вокруг уловило ее настроение и поддерживало ее сейчас, как могло. Например, плакало вместо нее вот.
«Сейчас я вымокну, простужусь, заболею и… и так и не увижу больше улыбку Ичиго. Ой, нет!»
Темные ниточки бровей тут же сурово сдвинулись, не одобряя такого развития событий, Орихиме умело напридумывала себе в очередной раз море всяких вероятностей, ужасных и не слишком, и решительно развернулась, побежав под ближайшее дерево, гостеприимно раскинувшее свои ветви на склоне… Крики, полные боли и ужаса, прорезали притихший под начинающимся дождем воздух, заставили остановиться, замереть, так и не добежав до убежища. Девочка тревожно огляделась, заозиралась, пытаясь понять, не почудилось ли ей и откуда идет крик?
- Что это?! Нет, не может быть, что там случилось?!
Не раздумывая ни секунды, снова кинулась бежать, на этот раз уже конкретно в сторону, откуда кричали. Кричала девочка, крик был женский, а после, буквально через пару минут – мужской, тоже полный боли, тут же прервавшийся. Девочка снова замерла, как вкопанная, а потом помчалась на крик с такой скоростью, что рыжие, распущенные, блестящие даже под дождем волосы буквально не успевали за ней, огненной волной плеснув по плечикам, по спине…
- Ичиго, не может быть, это Ичиго…
Бессвязно повторяя то, что и без того уже было понятно, яркой оранжевой рыбкой взлетела на холм, спрыгнула вниз, рискуя сломать себе шейку, и снова непонимающе остановилась, на этот раз с откровенным страхом уже наблюдая за странной, даже больше странной, чем страшной картиной, открывшейся ей сразу за деревьями. Карин, сестричка Ичиго, висящая в воздухе, вдруг рухнула на землю, покатилась, неподвижная фигурка замерла без малейшего признака жизни. К ней из кустов вдруг выполз… Ичиго… и подхватил ее, исчезая все в тех же кустах. Это был Ичиго – и не Ичиго в то же время, откуда-то Химе СРАЗУ это поняла, как понимают собаки своего хозяина, даже когда он целиком переодевается и прячется в ряду своих двойников. Все также непонимающе перевела взгляд обратно на пустое – пустое? – пространство, которое вдруг, прямо на ее глазах, подернулось рябью, и ахнула беззвучно, внезапно увидев еще одного Ичиго, второго, первого, настоящего!!! Он был одет странно, он выглядел странно, у него в руках было странное, никогда не виданное ею оружие, но… не это вызвало новую волну ужаса в ярко-голубых, небесных глазищах, перед которыми вдруг снова что-то изменилось. Перед ним, перед Ичиго, возвышалось чудовище, чудище, невозможное, невообразимо кошмарное и жуткое существо, явно пришедшее не из этого мира. Да что там, даже во сне Орихиме никогда бы не могло присниться…  такое… Напрочь потеряв способность двигаться и соображать, девочка автоматически сделала несколько шагов, сначала назад, к безопасности деревьев. Потом вдруг вперед, один крохотный шажок. И еще один. Крепко прижатые к груди руки сцепились еще сильнее, тоненькие пальчики побелели от напряжения, но ни на секунду даже не пришла в голову мысль БЕЖАТЬ. Ведь тут был Ичиго. Ну какое бежать??? Оставалось только не сойти с ума и… и понять, что же тут происходит?! Ичиго потянулся за своим странным оружием, и девочка не выдержала.
-Ичиго, беги!

Судя по совершенно неадекватному, до смерти перепуганному, остановившемуся взгляду ярко-голубых, а сейчас просто пронизанных насквозь ужасом глаз, Орихиме не слышала больше ни криков Ичиго, ни вообще какие-либо звуки. Она просто стояла и изо всех сил смотрела на…существо… которое повернулось к ней, отреагировав на голосок. Огромный… Кто-то, с телом и лапками разжиревшего хомяка, с мерзкой скелетообразной мордой, мертвый и живой одновременно, он был огромен, высотой до неба – так сразу показалось перепуганной до последней черты девочке. Он сразу закрыл вдруг исчезнувшего куда-то Ичиго, может, он просто сожрал его? Орихиме не сомневалась, что мог бы – такое чудовище просто обязано было жрать, много и некрасиво, разбрызгивая кровь и внутренности по всему вокруг себя и… Мерзкие красные лапки прижали слишком зеленую для них траву, ступая по ней. Монстр окончательно развернулся к Орихиме, девочка судорожно сглотнула и побледнела как бумага, как свежевыкрашенная белоснежная стена. Она медленно сделала шажок назад, второй, уперлась спиной в дерево, не замечая, вжалась сильнее, глаза расширились, зрачки стали огромными и бездонными, она… ВИДЕЛА этого монстра, так же ясно, как видела двух Ичиго только что! Как сейчас видела одного, если бы его целиком не скрывала страшная мохнатая туша с каким-то тоненьким хвостом на голове. Крик Ичиго заставил очнуться и хотя бы на секунду прийти в себя. Если бы Химе подумала немного, она бы поняла, что после крика Ичиго от боли она вдруг… увидела все, что после того, как сознание приняло сигнал от Ичиго об опасности, что-то вдруг изменилось в ней самой, где-то внутри или в рыжеволосой огненной головке. И вот сейчас голос Ичиго заставил прекратить падать в обморок, отскочить от дерева и сжать кулачки, все еще с откровенным шоком и ужасом во взгляде, но уже понимая – никуда она не побежит.
- Я сейчас приведу помощь, Ичиго!!! Только подожди и… Сора…
Только что до боли, до посинения сжатые кулачки медленно разжались, девочка как завороженная следила, как ее брат, ее единственный, самый любимый, ее обожаемый брат вдруг появился перед ней, заслонив собой все, все остальное вокруг. На минутку не стало ни чудовища, ни страшной, странной битвы, ни даже Ичиго – просто Сора был жив, был здоров, он снова был с ней и шел к ней, он был рад ей, он снова собирался быть вместе!
- Сора, это ты?
Беспомощно улыбнулась, губки дрогнули, глаза заблестели слезами, которые так старательно всегда пыталась НЕ проливать по брату… Но ведь он был жив!!! Значит, можно было расплакаться от облегчения, чтобы потом кинуться к нему и обнять, крепко-крепко, и не отпускать больше, потому что без брата ей было плохо и больно!
- Сора, все будет хорошо? Это ты!
Сознание, сразу преисполнившееся до краев невозможной надеждой, не допускало в себя ни единой лишней мысли, и Орихиме все с той же беспомощной, на все готовой улыбкой сделала шаг вперед, второй, третий, протянула руку, как-будто пытаясь добраться до брата еще быстрее, чем возможно! И споткнулась, резко остановившись, как будто налетев на невидимую стену. В только что горящем обожанием и любовью взгляде промелькнуло странное, внезапное непонимание… Голова закружилась, вдруг нахлынули картинки-воспоминания, которых у нее никогда не было и быть не могло! Орихиме не помнила ни малейшей детали оттуда, из того кошмара, когда брат пришел за ней в облике Пустого уже… Но сейчас вдруг вспомнила, так ярко и отчетливо, что даже усомниться в реальности этого, произошедшего с ней, было невозможно! Непонимание снова сменилось любовью, тоской по брату, и очередной волной ужаса – это не мог быть ее брат. Но это БЫЛ ее брат!!!
- Сора, это… ты?
Неуверенно, потерянно, непонимающе метнулась взглядом в сторону, пытаясь отыскать единственного, на кого интуитивно возложила сейчас все надежды – Ичиго – не нашла его, фигура брата приближалась, и девочка снова шагнула к нему, пытаясь, как всегда, укрыться рядом, он ведь всегда заботился и спасал!
- Сора, это не можешь быть ты, это неправда, ты умер, Сора, тебя нет больше, Ичиго освободил тебя, я знаю, я помню все теперь, я знаю, нет, это неправда!!!
Обеими руками резко схватилась за волосы, запуская пальчики в рыжие прядки, с силой сжала виски и разрыдалась, от отчаяния и непонимания того, что происходит с ней, что тут вообще происходит?! Пальчики коснулись заколочек, подаренных братом, заколочки вдруг вспыхнули, реагируя как будто на резкий всплеск непонятной силы, скользнули с волос, закружились стаей, но Орихиме не видела этого всего, мотнула головой, даже не пытаясь справиться со слезами.
- Нет!!! Ичиго, пожалуйста, нет!

Орихиме с силой стиснула собственные виски, закрыла глаза и как заведенная повторяла все те же несвязанные, сбивчивые фразы, пытаясь даже не смотреть больше на своего брата, любимого, обожаемого брата, который сейчас был монстром, нет, это монстр был братом, притворился им, а Сора был монстром чуть раньше, когда Ичиго… 
- Ичиго!!!
Мысль о рыжеволосом и таком замечательном Ичиго оказалась как будто глотком внезапно холодного и свежего воздуха. Девочка тут же распахнула свои огромные, синие, перепуганные насмерть глазищи, в которых сейчас жуткий страх и непонимание, растерянность и паника смешались с проблесками явной тревоги и нового страха – но уже не за себя. Тут был Ичиго, о котором она на секунду забыла, он был в странной одежде воина, он был с мечом и он, конечно же, пытался убить это чудовище! Как она не поняла все это с самого начала??? Ни кто виноват, ни кто такой этот зверь на маленьких лапках зажравшегося хомячка, ни в чем дело – она разобралась во всем и сразу. Ичиго был прав! Ичиго пытался защитить всех от этого кошмара, с которым только что довелось столкнуться ей самой, поэтому… поэтому она не имела права закрывать глаза, просто не имела!
- Ичиго, я в порядке, прошу тебя, убегай, не… !
Не договорив, вскрикнула слабенько, снова белея, наблюдая, как меч не достиг цели, зато страшные щупальца-волосы достигли. И теперь  Ичиго висел в воздухе странной, страшно распятой в своей неподвижности фигурой, стиснутой монстром и пытался высвободиться, и у него ничего не получалось! 
- Ичиго… Ичиго!!!
Крик не удался, потому что горлышко перехватило спазмом ужаса, теперь уже не за себя – за него. Лихорадочно оглянулась, вокруг не было ни души, а если бы и было, разве с ЭТИМ кто-то мог бы справиться??? Она не замечала, как волосы, ее чудесные длинные огненные волосы, распушились и заискрились, как будто наэлектризованные изнутри. Как вокруг головы, вокруг ее заколочек, все ярче и чаще вспыхивали непонятные, слишком яркие для обычного человеческого глаза искры. Она не поняла даже, что вдруг увидела то, что обычный человек просто не мог, не имел права видеть. Она видела…
- Это же твоя мама, Ичиго? Ичиго, пожалуйста, нет, нет, нет…
Отвернувшееся к ней спиной чудище теперь было видно во всей своей красе, и девочка видела, как на странной, пугающей «удочке», которая, казалось, торчала прямо из головы монстра, покачивалась женщина, очень красивая, очень яркая своей необычной красотой, с улыбкой, которую она так мечтала видеть у Ичиго почаще. Орихиме никогда не видела маму Ичиго, но сейчас узнала ее сразу… Одновременно задрожав – это была не его мама!!!
- Ичиго, прошу тебя, ты же умный, ты же все понимаешь, Ичиго, не смотри, не смотри на нее так, это не она, Ичиго…
Голосок окончательно потерялся, Орихиме стояла, замерев, не в силах сделать ни шага, ноги от страха стали ватными и отказывались идти, голос так и не вернулся, она не могла сделать ничего, ничего, чтобы помочь ему. Но когда за спиной приманки-женщины вдруг взвилось волосяное щупальце, острое, блеснувшее на тусклом дождливом солнце, нацелившееся прямо в грудь Ичиго, ее Ичиго, девочка не выдержала.
- Нет!!! Этого не будет, нет!!!
Она закричала, снова мотнула головой, схватилась за виски и резко зачем-то, сама не понимая зачем, вскинула руки, направляя ладошки туда, вперед, пытаясь сразу, мгновенно оказаться прямо между Ичиго и щупальцем, летящим ему в сердце. Защитить. Закрыть собой, не раздумывая ни секунды. Что-то вспыхнуло, полыхнуло так, что пришлось зажмуриться, Орихиме не поняла, что происходит вообще, однако когда глаза привыкли к свету, с новым ужасом увидела… стену, щит, яркий, светящийся бело-оранжевым светом щит, который вырос вдруг, появился между Ичиго и щупальцем и о который безуспешно попытался проломиться монстр. Все еще вытянутые ладошки задрожали, девочка непонимающе уставилась сначала на свои руки, потом на «щит», снова на свои руки – это сделала она сейчас? Голова закружилась, вокруг вдруг замелькали какие-то странные летающие человечки, судорожно сглотнула и сползла на землю, прямо в мокрую траву, пытаясь понять, в какой момент она все же сошла с ума…

Если монстр на лапках сейчас пытался своей угрозой напугать девочку, заставить ее бежать в панике, в жутком страхе и не разбирая дороги, то он сильно, очень сильно просчитался, в который раз уже за последние несколько минут. Орихиме продолжала сидеть на мокрой от накрапывающего все сильнее дождя траве, не замечая абсолютно, как вымокла уже почти вся, начиная от юбки до самых худеньких, расцарапанных уже чем-то коленок, и заканчивая своими удивительными волосами, сейчас причудливыми ярко-рыжими змеями облепившими шейку, личико, плечи… Она подняла глаза, заморожено, заторможено как-то глянула на чудовище, которое стало еще страшнее, как будто это вообще могло быть, и… и никак не отреагировала, так же заторможено переведя взгляд на Ичиго. Только при виде парня, отчаянно сражавшегося и безуспешно пытающегося победить хотя бы кусок монстра, что-то в голубых глазах снова блеснуло, заблестело ярко.
- Ичиго!
Орихиме быстро вскочила, поскользнулась и едва снова не рухнула на мокрую траву, каким-то чудом удержавшись на ногах. Ичиго снова был в опасности! Точнее, он и не переставал в ней быть, а она тут… расселась и отдыхала, пока он делал все возможное, чтобы спасти ее!!! Девочка не поняла, что именно она сделала только что, да она просто не поверила, что ЭТО, этот оранжевый, теплый щит сделала именно она, поэтому сейчас просто никуда не собиралась убегать, даже если больше ничем помочь не сможет!
- Ичиго, что мне делать?! Как это… это убрать?!
Услышав, как Удильщик сделал свой выбор, наконец, обернувшись к Ичиго, как Ичиго сумел отвлечь его на себя, переключив полностью, выбрав для себя сто процентную смерть, сразу, за нее, из-за нее, конечно, едва не расплакалась от отчаяния. Он там пытался драться, а ей предлагали бежать?!
- Никуда я не убегу, слышишь? Никуда, не трогай его, отпусти! Айййййййй, что это???
Только что в отчаянно звенящем страхом и упрямством голоске явственно звучали нотки пусть и отчаянного, но сопротивления и желания помочь… и тут же они сменились прямо-таки ужасом! Девочка, только что сжимающая мокрые кулачки, вдруг шарахнулась к дереву, замахала ладошками вокруг, отгоняя от себя что-то непонятное! Она уже успела принять факт того, что монстры с удочками на головах, умеющие превращаться в любимых братьев, возникают прямо из воздуха. Она уже поняла, что это нормально – когда ее Ичиго вдруг раздвоился и стал умело орудовать мечом. Однако когда прямо вокруг лица вдруг закружились яркие капельки, постепенно принявшие форму человечков, фей с крылышками, да не один – сразу много, почти пять – это оказалось последней каплей…
- Оставьте меня в покое! Аййййййй!
Она завизжала от страха, не замечая даже, что феи не собираются на нее нападать, замотала головой изо всех сил, визг оказался настолько резким и пронзительным, что явно ошарашил сразу и Ичиго, и монстра, не хуже той, первой стены-щита.
- Кто вы? Что???
Очень маленькая, но вполне ощутимая ладошка вдруг припечатала ее щеку, девочка замолчала от неожиданности и в полном шоке уставилась на разгневанного ее поведением маленького человечка, который явно пытался до нее достучаться. Не понимая ни слова, не соображая больше совсем ничего, даже не пытаясь спрашивать еще что-то, распрощавшись со своим чистым и незамутненным до сих пор разумом, девочка вдруг неожиданно послушно, тихо и медленно повторила слова, которые прокричал ей в ухо человечек, злой и суровый, в отличие от остальных фей.
- Котен… Зансюн….Котен Зансюн!!!
Понимая, что еще немного – и сойдет с ума окончательно, тем не менее бросила отчаянный взгляд на Ичиго и снова вскинула ладошки, направляя зачем-то на монстра, так удачно обернувшегося к ней спиной. Она понятия не имела, что делает сейчас. Она не представляла, ЗАЧЕМ это делает. Она впервые в жизни поверила какому-то странному, ненормальному, злому фею, который бил ее по лицу и требовал, чтобы она кричала… и она закричала. То, что произошло дальше, не поддавалось никаким объяснениям. Белый щит оказался вдруг… внутри монстра, появившись прямо в его спине. Он загорелся, дернулся, задрожал и разорвался, а дальше Химе ничего не видела… потому что молча сползла по дереву на траву и потеряла сознание, целиком и полностью распрощавшись с окружающей ее действительностью.

Последнее, что осталось в как-то слишком резко отключившемся сознании Орихиме – дикий, нечеловеческий крик, вопль ужаса, боли и страха, который вырвался, кажется, все же у монстра… Но точно не у Ичиго, это было самым важным… И, кажется, чудовище кричало из-за нее? Однако дальше все быстро покрылось чернотой забытья, все вокруг погасло, как гаснет экранчик телевизора, когда его уже выключили, а он еще неохотно и лениво пытается задержаться и не погаснуть раньше времени. Девочка не возражала. И даже не пробовала бороться с надвигающейся темнотой, тишиной и покоем, потому что иначе она бы просто сошла с ума! Сознание, получившее сразу слишком много, чересчур много, не выдержало, а тут еще удочка и хомячьи лапы, а тут еще феечки и взрыв, прямо из ее пальцев почти, а тут еще пощечины от того, чего быть не может, и Ичиго, Ичиго с мечом, сражающийся с тварью так, как будто делал это часто, почти ежедневно. А тут еще Ичиго, который чуть не погиб!!! Орихиме даже не поняла, что она там натворила и чем все это закончилось, она держалась до последнего, и как только чисто интуитивно осознала, что Ичиго жив и будет живой, тут же просто и так по-женски решила вопрос – потеряла сознание…
- Ичиго…
Вязкая, густая, почему-то пахнущая смолой дерева и травой после дождя темнота неохотно и медленно отползала, заставляя снова слышать, чувствовать, возвращаться в реальность. Не спрашивая, хочет этого девочка или нет… Оказывается, она была куда сильнее морально, чем сама подозревала, потому что даже получаса не прошло с того момента, когда Ичиго присел рядом – и вот уже хрипловатый, сдавленный, тихий голосок уточнил, тут ли он и… и он ли это? Еще минута – и сразу оба голубые, как небо, глаза распахнулись, девочка медленно и очень серьезно сосредоточилась, обвела взглядом все вокруг, явно отыскивая кого-то, остановилась взглядом на парне и замерла так. По замурзанной от всего пережитого, а еще грязи и пыли боя, щечке медленно потекли слезы, однако глаза засияли, а губы попытались выдать что-то вроде улыбки. Пусть неумело, но Орихиме… улыбалась! И ревела одновременно. От радости.
- Ты живой! Представляешь, ты совсем живой…
Никогда не проявляющая, всегда тщательно скрывающая свое отношение к Ичиго, сейчас не выдержала, сказалось нервное напряжение и страх за него. Поэтому даже не замечая, что плачет и смеется одновременно, быстро вытерла слезы, еще сильнее размазав грязь по щекам, улыбнулась, наконец, и осторожно села, пытаясь понять, что… происходит сейчас?! Быстрый, короткий взгляд в сторону, где только что был Удильщик, ужас, паника, страх и невыразимое облегчение почти одновременно показали Ичиго яснее ясного – она ничего не забыла. Ни-че-го. Можно было этому огорчаться, радоваться или попытаться что-то сделать с ее памятью, но факт оставался фактом – девочка явно понимала, ЧТО только что происходило там, на поляне, чуть подальше от дерева, под которым сейчас полусидели оба.
- Ты… в порядке? Ты не ранен? Кто это был, Ичиго?!
Именно в таком порядке, потому что именно настолько и так это было важно для нее. Сначала – целиком ли он жив и не стоит ли бежать… идти… ползти куда-то и звать врача, а после уже – да что же там происходило, на самом-то деле? Наверное, надо было как-то иначе, но Орихиме не знала, как там надо. Она просто делала так, как умела и как это было важным для нее. Наверное, она была и оставалась ужасно несовершенной, даже после того, как поняла –монстры существуют…
- Ичиго, только…
Быстро коснулась мокрой ладошкой его локтя, тут же убрала руку и умоляюще сдвинула светлые бровки, глядя ему прямо в глаза.
- Умоляю тебя, только не надо мне врать, ладно? Только не говори, пожалуйста, что мне показалось и… и не надо лучше. Я слишком хорошо все помню, я вижу, как тебе плохо до сих пор, я удивлена, что ты вообще стоишь на ногах, на тебя же нападали, и ты дрался с этим… чудовищем! Кто это был?! Оно… вернется? Что я наделала с ним?
То, что на нее тоже нападали и она тоже пыталась драться, ее не волновало ни на секундочку. Скорее, как раз в последнем она вполне допускала, что ей просто почудилось! Ну откуда, как она могла хотя бы что-то полезное сделать, если там все было настолько кошмарно и ужасно?! Поэтому последний вопрос был задан совсем тихонько, неуверенным шепотом, а потом девочка вдруг осторожно, словно что-то вспомнив, дотянулась одной рукой и дрожащими пальчиками коснулась своих заколочек, ощупывая их, хмурясь сильнее.
- Теплые. Представляешь? Они теплые… Значит, это было!
И без того огромные глаза расширились, заняли ровно половину бледного личика, девочка в шоке перевела снова взгляд на Ичиго и быстро отдернула руку от заколочек.
- Ты видел? Ты все видел, Ичиго? Ты ведь знаешь, кто это был! Ты… откуда у тебя меч? Ты… как ты так быстро переоделся?
Внезапно заморгала, рассматривая его, по его ответному взгляду поняла, что пора помолчать хотя бы секунду, если она хочет получить ответы на вопросы, быстренько и очень виновато кивнула и замолчала, снова осторожно привалившись спиной к дереву. Кажется, свои силы и возможности она очень, очень переоценила.

Слушая сбивчивые, абсолютно ничего не объясняющие объяснения Ичиго, девочка рассеянно попыталась обеими руками, мокрыми ладошками пригладить свои окончательно уже спутанные, тоже мокрые волосы, глубоко вдохнула и внезапно рассмеялась. Она смеялась негромко, зажимая рот ладошкой, пытаясь изо всех сил справиться с нервным, явно очень нереалистичным сейчас, ненужным смехом… И, однако, это было лучшее, ч то она смогла бы сделать сейчас – если бы еще и она сейчас расплакалась, устроила Ичиго истерику, забилась бы в рыданиях, сходя с ума от пережитого только что ужаса… Ох, лучше было об этом не думать!
- Извини, прошу тебя, за мое поведение, но… но ты и правда не сказал ни слова неправды, правда?
С явным трудом взяла себя в руки, осторожно вытирая слезы, то ли от смеха, то ли от дождя, то ли она все же и правда не выдержала. И вполне спокойно посмотрела на Ичиго, полного смятения и попыток отвязаться от слишком неудобных вопросов рыжеволосой девочки.
- Все в порядке, Ичиго, все нормально.
Осторожно коснулась его плеча, старательно делая все возможное, чтобы не дотронуться до кожи – только до самой рубашки. Она пыталась его защитить даже сейчас, даже от себя самой, без возражений и сомнений прощаясь с любыми попытками выяснить хотя бы что-то, если… если это причиняет такую боль и страдания Ичиго. Она даже не думая о том, защищала его всегда, даже просто от неприятных эмоций…
- Думаю, тут до конца ничего не понял никто. Просто… я понимаю, что ты знаешь обо всем намного больше меня и….
«И мне будет очень трудно выстроить себе какое-то, хотя бы немножечко понятное себе самой объяснение, Ичиго. Потому, что я помню все, я ВСЕ прекрасно помню!!! И как только я вспоминаю мерзкие красные лапки огромного, пытающегося сожрать меня хомяка… как только я вспоминаю удочку из его головы, на конце которой вырос мой брат… мне хочется плакать и кричать, Ичиго. Но ты об этом не узнаешь, потому что тебе сейчас намного хуже, чем мне, я вижу и чувствую это.»
- Думаю, как только ты сможешь рассказать мне что-то, ты расскажешь, ладно?
Доверчиво и грустно глянула на него, смех исчез так же внезапно, как начался только что, испарился, вроде как его и не было. Вроде как Орихиме совсем не умела смеяться, никогда.
- Он больше не вернется… Ичиго, я его уничтожила? Я? Монстра? Уничтожила?
В напряженном голоске снова промелькнули нотки ужасного смеха, быстро захлопнула рот обеими руками сразу и испуганно, в новой волне паники и шока, уставилась на парня перед собой. Она. Уничтожила. Монстра. И это только что сказал тот, кому Химе верила безоговорочно, всегда, даже когда он врал.
- Я… не знаю, как это получилось, Ичиго, я не хотела и не собиралась никого убивать, но… Точнее, я хотела.
С ужасом признала самой себе, тяжело вздохнула – да, она сама монстр еще хуже этого, с лапками!!! И виновато опустила голову, обдумывая все… да просто все вокруг.
- Кажется, это не я, Ичиго. Это какая-то вдруг сила внутри меня, там, в голове. Когда я поняла, что тебя убивают, убивают серьезно, это не игра и не шутка, я.. я просто захотела, чтобы этого не было. Не случилось. Не существовало никогда. И… и так получилось вдруг…
Замолчала, послушно отлипла от дерева, машинально одернула мокрое платье, абсолютно не заботясь больше о том, как выглядит со стороны. Голова просто раскалывалась, то ли от впечатлений, то ли от переизбытка информации, то ли просто от того, что она вытворяла совсем недавно. Заколочки мирно грели и притворялись, что они тут вовсе ни при чем. Еще более послушно развернулась, сделала несколько шагов в сторону тропинки.
- Я не буду у тебя больше ничего спрашивать, Ичиго, я сама… Или как-нибудь, все в порядке.
Неловко извинилась за что-то, улыбнулась, помедлив, оглянулась на него, через плечико.
- Я сейчас же уйду, конечно, ты только ответь мне на самый-самый главный вопрос. Ты… не ранен?
Робко уточнила, готовясь получить любой ответ, лишь бы он был отрицательным. А тон, вежливость и прочее значения не имели – лишь бы он был в порядке. И она сразу уйдет, честное слово.